Научно-философское общество
Мир через Культуру

Цикл № 3

«Учитель Любви и Милосердия»
Жизнь и Подвиг Святого Франциска Ассизского
Текст музыкально-литературной программы

Италия. XIII век. Это был век инквизиции, век святых и еретиков. Это было время, когда кумиром Римской церкви были власть и богатство.

Церковь вовсю использовала подкуп, шантаж, обман, насилие во всех его видах. Не было ни одного завета Христа, который бы она не исказила себе в угоду. Священники того времени являлись полной противоположностью настоящим святым подвижникам и почти всегда были их врагами. Они объявляли себя миропомазанными, т.е. представителями самого Бога.

Добрыми делами объявлялись лишь денежные приношения в церковь. Служители церкви всеми мерами старались возбудить в людях сознание полного бессилия, страха и неизбежной гибели без заступничества так называемых "святых" отцов церкви. Евангелие было начисто забыто. Из него были изъяты основные положения – это законы Кармы и Перевоплощения.

Эти, действующие от имени Христа служители, заботились только лишь о собственном возвышении. Их боялись люди, а вот к немногим истинным подвижникам ДУХА они шли с любовью и доверием, ведь они были из самого народа и хорошо понимали их материальные и нравственные трудности. Они говорили с народом голосом сердца. Таким подвижником Духа и был Святой Франциск Ассизский.

Эти редкие подвижники не могли смириться с разложением, господствующим в церкви. Это были истинные пророки от народа, бескорыстными трудами которых потом пользовались церковники для вящего укрепления престижа своей церкви. Как правило, церковь не признавала таких подвижников, боролась с ними всеми мерами, пока не чувствовала, что подвижник побеждал на духовном поприще, тогда она ловко принимала его под свое покровительство, тем самым прикрывая свое лицемерие.

И миссия Франциска Ассизского была особенной. Если бы она увенчалась успехом, то власть лицемерных священников была бы ликвидирована, она заменилась бы властью священных писаний, провозглашением свободы, Любви и Милосердия.

У миссии Франциска был и социальный оттенок, ибо это было движение самых обездоленных слоев населения Италии. Все движение Франциска было протестом христианской совести против продажного церковного духовенства, он стремился возродить христианство в его первоначальной чистоте. Как и Христос не пошел в иудейскую церковь, так и Франциск не пошел в монахи, а устремился в самую глубину народной жизни, ибо он инстинктивно понимал, что уход в монастырь – это проявление эгоистического самоспасения, его же душа жаждала спасения всех обездоленных людей.

Он как и Христос, пришел к народу. Он не только проповедовал любовь, но и сам был преисполнен этого высокого чувства ко всем живущим. И измученные, исстрадавшиеся по высокому идеалу люди чувствовали в нем БРАТА, ДРУГА, ЗАЩИТНИКА.

Святой Франциск родился в 1182 г. в Ассизи, городке гористой Умбрии. Его отец, Петр Бернардоне, был зажиточным торговцем сукном. Мать – мадонна Пика -была из знатного французского рода, нежная и утонченная женщина, в отличие от своего грубого, сурового и алчного супруга. Мальчик родился, когда отец был в отъезде и мать назвала сына Джованни, но отец, вернувшись из Франции, дал ему имя Франциск.

Франциск рос чистым и великодушным ребенком, семья нежно его любила, хотя иногда, потеряв терпение, родители и ругали его за то, что он все раздаривал. Первые двадцать лет своей жизни он вел веселую жизнь богатого наследника, рано стал помогать отцу в его купеческих делах и умел всегда найти подход к клиентам. Он был наделен обаянием и щедростью, от матери он унаследовал нежное сердце и хорошие манеры, вкус ко всему прекрасному, потребность в изяществе, страстную любовь к музыке, поэзии, веселой и блестящей жизни.

Деньги, которые он зарабатывал и которыми одаривали его родители, он тратил на красивую одежду, богатые обеды и кавалькады, игры и дружеские вечеринки. Все друзья любили его, потому что он был богат на выдумки и чудачества, любил делиться с друзьями своими радостями и доставлять им удовольствие.

Он был веселым, но не бывал развязным. Грубости, ругательства и вульгарность были ему так же противны, как и грязное платье, пятна жира на скатерти, ибо он был утончен в мыслях более, чем в одежде, а красоту души ценил выше, чем красоту вещей. Когда кто-либо из его приятелей произносил нелепые речи, Франциск не упрекал его и не возмущался, а поступал куда лучше – молчал. Молчал, будто отсутствовал, так как, по его мнению, многое не заслуживало ни внимания, ни ответа, и приятель понимал это и стыдился своих слов.

Он был учтив со всеми и от природы, и потому, что хотел стать рыцарем.

В его добросердечии и изяществе не было тщеславия, он просто хотел делать хорошо все, что ему нужно было делать и всегда быть первым.

Мать предчувствовала в нем что-то необычное и считала, что сын ее будет Божьим чадом.

Улицы Ассизи часто оглашались игривыми песнями молодых людей, сопровождавших Франциска с пирушек, где его обыкновенно избирали распорядителем или царем праздника и со скипетром в руках он предводительствовал буйною молодежью.

В средневековой Италии зажиточные горожане нередко вели рыцарский образ жизни, что предполагало обязательное участие в военных действиях. И Франциск с гордостью принимает участие в войне между Ассизи и Перуджией. После того, как армия Ассизи была разбита, он год находится в плену в Перуджии, где его содержали вместе с рыцарями, так как он принадлежал к благородному сословию. Уже в это время он отличался от своих друзей. В то время, когда другие пленники грустили, он был весел, шутил и пел, а когда его за это упрекнули, назвав безумцем, Франциск живо возразил: «По всему свету мне еще будут поклоняться». В плену обнаружилась и другая черта характера Франциска – сострадательность: когда одного из пленных, нанесшего другому обиду, все прочие стали избегать, один Франциск не покинул его и стал убеждать других примириться с ним.

Однако среди шумной мирской жизни, которую вел юноша, в нем стало постепенно назревать сознание другого, более высокого назначения...

Мечтая о военной славе и рыцарских почестях, он вступает под знамена знаменитого кондотьера Вальтера, графа Бриенского, чтобы отправиться в Апулию, где шла междоусобная война, и там сражаться за права церкви.

Перед походом он видел во сне, что его кто-то пригласил в просторный и прекрасный дворец, по стенам которого было развешено множество прекрасного рыцарского оружия. На вопрос Франциска, чье это великолепное оружие и чей это дворец, ему был дан ответ, что оружие и дворец принадлежат ему и его рыцарям. Франциск был чрезвычайно обрадован этим сновидением, которое принял за предсказание его рыцарского будущего.

С таким предчувствием он и отправился в поход, но заболел и вынужден был остановиться в городе Сполето. В лихорадочном сне он услышал тот же таинственный голос, что и во сне перед походом, спросивший его, куда он направляется. Когда он объяснил свое намерение, услышал еще вопрос:

«Кто может сделать для тебя больше добра, господин или раб?»

Франциск ответил: «Господин».

«Так зачем же ты бросил господина ради слуги?»

Франциск сказал: «Что же прикажешь мне сделать, Господь?»

«Возвратись в Ассизи и скажу, что тебе надлежит исполнить. Свой предыдущий сон ты должен переосмыслить».

Проснувшись от этого видения, Франциск не мог более уснуть и утром поспешил возвратиться в Ассизи, размышляя над услышанным: видимо существует другое воинство и другие битвы.

Через несколько дней Франциск возвращался с друзьями с очередной пирушки. Друзья шли впереди с песнями, Франциск несколько позади, погруженный в глубокое раздумье. Здесь осенило его обещанное ему откровение. Сердце наполнилось таким сладостным ощущением, что он не мог сдвинуться с места и говорить. С расспросами окружили его товарищи: «Что ты задумался, не намерен ли ты жениться?» «Вы правду сказали, – с живостью ответил им Франциск, – я задумал взять невесту более благородную, более богатую и красивую, чем вы когда-либо видели».

Друзья подняли его на смех: их изумлению или их насмешкам не было бы предела, если бы они угадали, о какой невесте мечтал Франциск.

В величественном готическом храме, построенном впоследствии в Ассизи в память Франциска, знаменитый живописец Джиотто расписал стены сценами из жизни святого. Одна из этих сцен представляет обручение Франциска с красивой женщиной, с исхудалыми чертами лица и разорванным платьем, на нее лает собака, ребенок замахивается на нее палкой, другой бросает в нее камнями, путь ее усеян тернием, но, спокойная и величавая, она протягивает руку Франциску, Христос благословляет их брак и с высоты небес на это зрелище взирает Господь, окруженный ликующими ангелами.

Эта нареченная невеста Франциска являет собой олицетворение бедности, с которой он помолвился в ранней молодости на всю жизнь, и, можно сказать, нет истории любви более трогательной, чем это влечение пылкого и выросшего в роскоши юноши к безотрадной, вечной бедности. Чувство это проявлялось у Франциска в живом сострадании к тем, кто нуждался в его помощи. Франциск, как это было вообще в обычае, охотно и щедро подавал милостыню. Но милостыня скоро получила для него более глубокий смысл.

Однажды, очень занятый в лавке отца, он нетерпеливо отказал нищему, обратившемуся к нему с обычной просьбой «ради любви к Господу». Но по уходе нищего ему запала в сердце тяжелая мысль, что если бы тот попросил у него подаяние именем какого-нибудь важного графа или барона, он ему бы не отказал, и Франциск дал себе слово не отказывать никому, кто стал бы его просить именем величайшего из господствующих. С этой минуты щедрость Франциска не знает пределов, если все деньги его были розданы, он снимал с себя платье, чтобы отдать его нищему.

Но подавать нищему милостыню Бога ради, а самому жить в роскоши – было противоречием, невыносимым для такой пылкой и чуткой натуры, как Франциск. Все отдать нищим и самого себя им отдать – вот жертва, угодная Богу и достойная любви к Нему.

Чем сильнее эта любовь овладевала Франциском, тем больше отталкивала его обычная жизнь в мире, и бедность, которой он был намерен посвятить себя, становилась для него все заманчивее, а очаровывающий мир, среди которого он провел юность, начал утрачивать свою прелесть. Первые признаки совершившегося в нем переворота можно отнести ко времени перенесенной им тяжелой болезни, от которой он едва не умер. Он излечился, но мировоззрение его с этих пор резко изменилось. Встав с постели и передвигаясь по дому с помощью палки, он вдруг почувствовал отвращение к светской жизни.

Франциск вышел однажды на террасу перед домом, где как будто впервые его глазам открылась красивая речная долина посреди поросших дубовыми лесами Апеннинских гор. С любопытством вглядывался юноша в окружающую его картину, но красота полей и все, что было привлекательно для глаза, уже не доставляло ему удовольствия. Он удивился происшедшей в нем перемене и стал считать неразумными тех, кто любовался подобным зрелищем.

Смысл этого перелома наглядно выражен в словах, услышанных однажды Франциском после долгого пребы¬вания в молитве: «Все, что ты до сих пор любил земной любовью и хотел иметь, следует презирать и ненавидеть, если желаешь узнать Мою волю. Если ты начнешь исполнять ее, то все, что тебе теперь кажется сладким и приятным, станет для тебя горьким и невыносимым».

Это значило: отречься от мира – от веселой жизни и друзей, от довольства и отцовского наследия, от родной семьи и всякой мысли о личном счастье.

Но Франциск понял завет еще шире. Он поставил себе задачей полюбить то, к чему был равнодушен и что прежде ему было противно. Он отправился на богомолье в Рим к гробнице св. Петра. Негодуя на скудость приношений, которые делались в храме главы апостолов, Франциск взял из кошелька целую горсть монет и так звонко бросил их через сделанное для этого в алтаре окошечко, что все окружающие обратили на него внимание. Франциск тут же пожалел, что совершил столь вызывающий поступок, и, желая наказать себя, подошел к нищим, которые сидели на ступенях храма, и предложил самому жалкому из них обменяться одеждой.

Опрятный и изнеженный человек, он содрогнулся, когда одевал нищенский плащ, изорванный, залатанный, лоснящийся от грязи и жира, но превозмог отвращение и победил себя. Более того, скрывшись под отвратительными одеждами, самый блестящий юноша Ассизи, всегда подававший и никогда не просивший, который умер бы от голода, но никогда не попросил бы, протянул руку за подаянием. Сначала он дрожал, ожидая от людей равнодушного подаяния, но вскоре преодолел свои чувства, обрадовавшись, что умеет просить ради Христа, и стал обращаться уже громким голосом. Он был счастлив в этих лохмотьях – ему показалось, что он впервые поцеловал свою невесту – госпожу Бедность.

Так целый день провел он среди этих жалких людей, ради смирения нисходя к унизительному для богатого юноши промыслу их.

Но были люди еще более жалкие, чем эти нищие, -люди, общение с которыми еще более отталкивало. То были прокаженные, прикосновение к которым сообщало ту страшную, неизлечимую заразу, против которой люди в не знали другого спасения, как удаление из своей среды заболевших и предоставление их своей судьбе в особых загородных помещениях. Как для всех других, дом прокаженных был для Франциска местом, о котором он не мог думать без ужаса, и, посылая туда подаяния, он сам старался далеко обходить его. Теперь же, встретив на пути прокаженного, Франциск увидел гноящееся лицо с ввалившимися глазницами и готов был в ужасе ускакать прочь, но внутренний голос спросил: «Рыцарь Христов, ты боишься?» Он слез с коня, вручил больному монету и поцеловал его руку с онемевшими пальцами, вдыхая смрад разлагающегося тела. Затем вскочил в седло и умчался, не помня себя от жалости и отвращения.

Через несколько дней после случившегося Франциск, взяв с собою денег, отправился в приют прокаженных, каждому подал милостыню и поцеловал руку. Так то, что для него было прежде горько, стало сладким.

Внутренний переворот в душе Франциска уже совершился, мир и жизнь получили для него другой смысл, но его еще связывала с миром семья. Разрыв с семьей был уже неизбежен. Он быстро назревал. Однажды Франциск, взяв с собой из отцовской лавки несколько кусков разноцветного сукна, отправился продавать его в соседний город Фолиньо.

У дороги за городом была церквушка, построенная в честь св. Дамиана, – безыскусная, с осыпавшейся краской и трещинами в стенах. Проезжая мимо, Франциск почувствовал желание войти в нее и помолиться. Он встал на колени перед византийским распятием, моля Всевышнего о том, чтобы Тот научил, что ему делать, ибо любовь без дел ничего не значит.

У Христа на распятии были глубоко запавшие глаза, худое тело и алые раны. Вначале Франциск смотрел на него с болью в сердце, но потом отношение резко изменилось. Появилась мысль: «Бог любит тебя, именно тебя и к тебе стремится. Ведь Он распятый умер за тебя. Даже отец не мог бы так любить».

Сердце наполнилось молитвой: «Господи, чего Ты хочешь от меня?»

И он опять услышал знакомый голос: «Франциск, разве ты не видишь, что обитель моя разрушается, – иди и восстанови ее».

Пораженный и взволнованный, Франциск ответил: «Охотно исполню, Господь мой».

С этого мгновения сердце его почувствовало в себе рану и начало таять при воспоминании о страданиях Господа. И до конца жизни он носил в сердце своем раны Иисуса.

Франциск дал священнику денег, чтобы тот купил масла для неугасимой лампады перед распятием. Затем, обрадованный видением, осенил себя крестом и поспешил в Фолиньо. Деньги от продажи сукна и лошади он принес священнику и остался при нем.

Исчезновение Франциска привело в негодование отца. Разузнав, где находится его сын, он отправился туда в сопровождении родственников и соседей, чтобы силой вернуть его. Сначала от гнева отца Франциск скрылся в пещере, где прожил целый месяц. Одному только слуге была известна эта пещера, и он носил туда по указанию матери еду. Изнуренный телом, но укрепившись духом, Франциск, наконец, предстал перед отцом. Смиренный вид сына не обезоружил отца. Вне себя от ярости, он побил сына и запер его. Несколько дней спустя, в отсутствие отца, мать долго уговаривала Франциска бросить свои причуды. Убедившись в тщетности своих увещаний, она отпустила его на свободу. Сын навсегда покинул родительский дом.

Отец Франциска стал жалеть о нанесенном сыном убытке и принес на него жалобу консулам Ассизи, требуя возвращения денег. Консулы послали за Франциском, но тот велел им сказать, что он теперь милостью Божьей стал человеком свободным и, как слуга одного Господа Наивышнего, консулам не подсуден. Тогда отец обратился с жалобой к епископу. На его суд Франциск явился, и, когда епископ приказал возвратить отцу деньги, он ответил: «Не только деньги, но охотно возвращу и одежду».

Сняв с себя одежду и положив на нее кошелек, Франциск воскликнул: «Слушайте и внемлите: до сих пор я называл Петра Бернардоне отцом своим, но, решившись отныне служить одному только Богу, я возвращаю отцу его деньги, из-за которых он на меня сердится, и всю одежду, которую от него имею. Отныне на устах моих будет лишь «Отче наш, сущий на Небесах», и я не стану больше называть отцом своим Петра Бернардоне».

Отец ожидал чего угодно, только не этого. Он схватил одежду и выбежал вон. (Впоследствии отец, встречаясь с сыном, ругал и проклинал его и для того, чтобы получать отцовское благословение, Франциск взял себе в отцы старого нищего.)

Франциск обернулся к Епископу, как бы отвернувшись от всех других, от всего мирского. Епископ обнял, прикрыл своей мантией и благословил его.

Это было как бы второе рождение Франциска. Голым появился на свет, голым теперь выходил в холодный мир, в новую жизнь.

Было действительно холодно. Землю покрывал снег. Огородник епископа дал ему свой плащ, набросив который, Франциск удалился из города. Это произошло в 1207 г., когда Франциску было 25 лет.

Так началось служение Франциска Отцу Небесному. Оно началось с восстановления церкви св. Дамиана. Теперь он уже не пытался преступить условности коммерческого мира. Он понимал, что для того, чтобы построить церковь, совсем не надо ввязываться в деловую жизнь и нанимать рабочих. Чтобы построить, надо строить – собственными руками воплотить свои мысли и желания в жизнь.

Франциск пошел собирать камни. Он просил их у каждого встречного, в сущности становясь тем небывалым нищим, который просит камень вместо хлеба. Видимо, как всегда с ним бывало, сама необычность его просьбы привлекала людей. Все виды работ он выполнял сам. Он строил то, что приходило в упадок, то, что никогда не поздно восстановить. Он строил церковь, которую всегда можно воссоздать, даже если остался только один камень. Он строил церковь, которую не одолеют врата адовы.

Жил он у священника, но, не желая быть ему в тягость и участвовать в его скромной трапезе, он в обеденное время ходил по городу с горшочком в руках, собирая в него остатки пищи. Ему было противно это месиво, но и это отвращение он победил в себе.

Когда церковь св. Дамиана была отстроена, он принялся за другую сельскую церквушку, построенную в честь апостола Павла, а затем еще одну, затерянную в лесах. Она особенно была дорога ему, ибо построили ее в честь Божьей Матери. Называлась она Санта Мария дельи Анджели и, хотя была заброшена, принадлежала бенидиктинскому монастырю. Церковь была мала, надел земли около нее тоже не велик, и люди называли ее Порциункула (частичка, долька). Эта церквушка потом сделалась главной святыней его ордена.

Франциск был счастлив: он завоевал себе свободу, а заодно приобрел себе таким образом много сторонников. Он победил их своей искренностью, горячей верой, укрепленной горячим устремлением.

Радостный, в каком-то ободранном халате, Франциск бродит по лесам.

Франциск посещает обитель прокаженных. Он поселился там и ухаживал за больными: обмывал и перевязывал их раны. Он всегда был весел и своим примером бодрил дух людей.

Затем Франциск берется за восстановление часовни. Он приходит в город и говорит людям, что каждый, кто принесет камень на строительство часовни, получит награду. И такой горячей верой и, добротой пылало его лицо, что многие люди поверили ему и носили камни на часовню. Франциск распевал священные песни, делился своими обширными планами, и люди охотно верили ему, ибо в его присутствии они становились как дети. Франциск жил в состоянии, духовного даяния.

Два года он исправляет церкви и живет в шалашике. Он даже не пробует проповедовать, он действует личным примером.

Постепенно вызревает понимание своей миссии – подражание Христу. И тогда он становится странствующим проповедником. Он говорит радостно всем людям:

– Да дарует Господь вам мир!

Убеждённый, проникновенный, полный сердечности тон его бесед магнитом притягивал людей. Он своим сердцем очищал основы учения Христа, и Христос являлся людям уже не грозным судией, а Утешителем. Франциск не подавлял людей сознанием греховности, не пугал угрозой наказания, а скорбел о их страданиях и заблуждениях. Его кроткие речи облегчали страдание, пробуждали в людях совестливость. Теперь уже никто не посмеивается над Франциском, не презирает его. Его сердечность и глубокая вера вызывали одно лишь уважение.

Однажды под влиянием его речей знатный богач раздал свое имущество. Горсть денег попадает к Франциску. Пока он раздумывает, куда ему лучшим образом употребить их, к нему подходит священник Сильвестр и требует отдать эти деньги ему, так как Франциск плохо заплатил ему за камень, который Сильвестр принес на строительство часовни. Франциск протягивает святому отцу церкви горсть монет, и люди увидели всю разительную разницу между Франциском и официальным служителем Христа.

Вокруг Франциска собираются ученики. Когда их собралось уже семь, Франциск сказал им: "Идите и проповедуйте Слово Божье. Ухаживайте за ранеными, утешайте пораженных горем и возвращайте на путь истины заблудившихся. Заботу о пропитании возложим на Господа, он будет питать вас".

В основе устава общины – Нагорная проповедь Христа. И хотя церковь уже начинает враждебно коситься на неожиданных конкурентов, Франциск не позволяет осуждать церковь за лихоимство, он хотел воздействовать на нее своим кротким примером.

Движение все разрастается, на проповеди собираются сотни и тысячи людей. Церковь не на шутку обеспокоена. Франциск понимает, что надо как-то официально оформить свое братство, иначе ему грозит быть еретиком. И в 1209 году он отправляется в Рим.

Это было небезопасное путешествие. Папа Римский огнем и мечом истреблял еретиков. Спасение Франциска было в том, что он был практически необразованном, в теоретические споры не встревал, его, быть может, встречали как блаженного или юродивого, церковь косилась, но терпела, ибо он никогда не хулил церковников. Когда Франциск предстал пред Папой его плохая одежда, длинная борода и нечесаные волосы так ошеломили Римского Папу, что тот сказал: «Ступай, брат мой, поищи свиней. С ними у тебя, кажется больше общего, чем с людьми. Поваляйся с ними в грязи, передай им свой устав и поупражняйся на них в проповедях твоих». Весь в свином помете, Франциск вновь предстает перед могущественным церковным Иерархом:

«Владыко, я исполнил твое приказание, выслушай и ты мою моьбу».

Конечно, церковная элита была в шоке. Тогда Папа, растроганный таким смирением и огорченный тем, что отнесся с презрением к такому человеку, исполнил его просьбу. Тем более, что крамольного за Франциском ничего не обнаружили, а даже наоборот, трезво помыслив, пришли к выводу, что надо использовать взрыв такого религиозного энтузиазма, сопровождающий этого нищенствующего монаха, и Франциску было дано высочайшее разрешение продолжать свою деятельность во благо церкви. Так братство Франциска получает официальный статус.

С утроенной энергией Франциск продолжает работать на духовном поприще. И творит свое дело радостно. Он против чрезмерного аскетизма, против истязания плоти. Один брат совсем довел себя до предельного истощения. Тогда Франциск разделил с ним трапезу и сказал:

– Остерегаться надо только излишества.

Изо дня в день Франциск идет к людям, беседует, и слова его зажигали ответный огонь, ведь они шли от самого его сердца. Все больше приходило к нему учеников. Но ленивых Франциск не терпел, его ученики трудом зарабатывали себе на пропитание. Лишь только в случае острой нужды собирали милостыню.

Строго устава в постоянно пополняемой и весьма подвижной общине Франциска не было.

Каждый в личной жизни был свободен, не было даже обязательных молитв. Устав появился уже значительно позже.

Никто и никогда не видел Франциска на людях с мрачным лицом, он всегда был радостен, воодушевлен. И гармоничное высокое состояние души оздоровляющее действовала на его окружающих. Для него главным была суть, любовь, он жил в мире любви. И особенно он был нежен с теми, кто нуждался в сострадании, в утешении – преступниками и грешниками.

И случалось, что разбойники бросали свое опасное ремесло и вступали в общину Франциска. Огромные толпы стекались посмотреть на Франциска, послушать его страстные проповеди. Дети приходили с зелеными ветвями, взрослые несли какие-то хоругви.

Франциск говорил людям о любви, о сострадании, указывал, сколько зла приносит богатство, ведь именно оно заставляет враждовать людей между собой, потому надо отрекаться от собственности, ибо все в этом мире принадлежит Господу Богу-Творцу.

"Счастье состоит в том, чтобы выносить терпеливо все страдания и невзгоды", – говорил Франциск.

Однажды к общинникам обратился за помощью бедняк. Дать ему было решительно нечего. И тогда Франциск совершил, на взгляд ортодоксальных чиновников от церкви кощунственный поступок: отдает единственную Библию этому бедняку, чтобы тот продал ее и на вырученные деньги как-то мог продолжать свое существование. В ответ на ропот общинников, лишившихся единственной книги, он сказал:

– Господу более угодно, чтобы мы утолили его нужду, чем читали Библию в храме. Можно и без молитвенника восхвалять Бога.

В это же время Франциск создает женскую общину, которую возглавляет подвижница Клара. Создается и "Орден кающихся мирян"– тех людей, которые в силу разных обстоятельств не могли покинуть свои семьи, свое имущество, но в то же время тянулись к истинному служению.

Движение все разрасталось и разрасталось, захватывая сотни и тысячи людей. На собрания приходило до 5 тысяч человек. Принимать такой толпой какие-то решения было трудно, поэтому потом пришлось ограничиться делегатами, которые собирались дважды в год.

Франциск просил приходящих:

– Главное, вы должны носить мир в своих сердцах и никогда не вызывать никаких раздоров и не служить поводом к каким-нибудь скандалам или неприятностям. Наша жизнь должна быть такова, чтобы каждый, видя нас и слушая нас, чувствовал потребность восхвалять Господа.

Однажды, когда святой Франциск, находясь в Порцинкуле, выходил из леса после молитвы, брат Массео, вывший высокого о себе мнения, пошел ему навстречу и неожиданно спросил «Почему все идут за тобой вослед, и всякий, кажется, хотел бы видеть тебя, и слышать тебя, и повиноваться тебе? Ты не красив, и не великой учености, и не из знатного рода, так почему же все идут за тобой?».

Святой Франциск, обрадовавшись этому «комплименту», поднял лицо к небу и долгое время стоял молча, потом встал на колени, воздал хвалу и благодарность Богу и, наконец, обернувшись к брату Массео, сказал: «Хочешь знать почему за мной? Потому что очи Бога Всевышнего не увидели среди грешников более низкого, более недостойного, более грешного, чем я, и для свершения тех чудесных деяний, которые Он замыслил совершить, Он выбрал именно меня, дабы смутилась знатность, величие, сила, красота и мудрость мира, и дабы знали люди, что всякая добродетель и всякое благо от Него, а не от твари».

Франциску с каждым годом приходиться все труднее управлять все разрастающимся движением, постепенно уходит первоначальная чистота. Появляются какие-то привилегии, все больше признаков сближения с официальными церковниками. Франциск подавлен искажениями его идеала, самый грубый плотский дух вторгается в его учреждение и теснит и теснит все искреннее, простое. Образ нищенствующего бескорыстного монаха умирает, на смену ему вторгается разрушительный дух властолюбия, сребролюбия, забота о мирских интересах, высокомерие и гордость.

Уже постаревший Франциск с болью предсказывает, что настанет время, когда членам общества будет стыдно появляться на люди, так низко упадет нравственность нищенствующего ордена, что они будут стремиться устраивать свою земную судьбу ценой тяжких страданий, побед и поражений, накапливался суровый опыт религиозной практики. Как и раньше, так и позже, жизнь Франциска Ассизского показала, что многочисленные толпы еще далеко не признак истинности его учения, что если религиозная идея не овладела всем существом человека, то при первых трудностях он отойдет, возможно, он и станет подвижником, но работать будет на свое земное благополучие. Только единицы способны вырваться из пут духовного потребительства.

Молится Франциск, так что над его обителью по ночам виден свет. Очевидцы также рассказывали, что во время молитвенных бдений святой подвижник даже поднимался в религиозном экстазе под самый потолок своей обители. Совершенствуются личностные качества, умножаются психические способности. Франциск живет в нерасторжимом единстве с Природой, он понимает голоса птиц и животных. Так он приручил самого дикого волка округи.

Совершенно необычны были методы работы Франциска с людьми. Так, например, легенда рассказывает, как однажды Франциск вышел с одним молодым монахом для проповеди в народ. Целый день ходили они среди людей, но монах все никак не мог дождаться, когда же Франциск обратится к людям и начнет проповедовать. Наконец, он не вытерпел и спросил святого об этом. Тот улыбнулся и ответил: "А разве мы не этим занимались целый день? Люди видели двух мирно беседующих монахов и сами преисполнялись мира". Франциск или знал, или догадывался о том благотворном влиянии, которое мог оказать на целую округу даже один подвижник.

Будучи порождением божественной любви, наследие святого Франциска сохраняет свою живую силу и по прошествии восьми веков. Живы три его Ордена, которые тихо, как и подобает младшим братьям, совершают свою работу в обществе, воспитывая милосердие в простоте и бедности. Исповедуя любовь к ближнему и родство в духе, Франциск с уважением относился к власти, собственности, иерархии, различая обязанности тех, кто посвятил себя апостольскому служению, и тех, кому назначено жить в семье и обществе.

Основанием монашества у него по-прежнему остается отречение от мира, от земных благ и личного счастья, но это отречение сопровождается не презрением к миру и брезгливым отчуждением от греховного человека, но жалостью к миру и состраданием ко всякой нищете и нуждам человека.

Поэтому не бегство из мира должно составлять новую задачу христианского аскета, а наоборот, - возвращение в мир для служения человеку. Поэтому не в безлюдных местах и темных лесах строятся новые монастыри францисканцев и доминиканцев, а в самых многолюдных кварталах больших городов, где скучивается население, наиболее нуждающееся в телесной помощи и духовной пище.

Самопожертвование остается по-прежнему жизненным подвигом монаха, но этим самопожертвованием руководит теперь не мысль о своем личном спасении, а любовь к страдающему человечеству.

Под конец земной жизни на теле Франциска появились кровавые раны – стигматы. Он был увенчан ими за неотступную веру и преданность Христу. Он прошел Путем Христа и как истинный и искренний последователь Христа путь его был неповторим: И люди совершенно правильно восприняли явление Франциска – Как Милость Божию, как Спасительную Надежду. И потому они поспешили к ложу умирающего Франциска и буквально на куски растащили его одежду, его вещи, чтобы только оставить вещественную память о нем.

А умирающий, так светло и радостно проживший земную жизнь, просит окружающих петь гимны. И так в октябре 1226 года в тихом мякотном свете осеннего солнца душа великого подвижника духа отошла к Тому, о Ком он горячо молился и кому служил всеми своими помыслами и делами – Иисусу Христу.

И в заключении хочется прочитать прекрасную молитву Франциска Ассизского, в которой выражен весь смысл его жизни, его духовного устремления, его великой любви к Богу и людям.